МАЙК "LV" LP (переиздание 2020)

Сторона А
1. Увертюра
2. Белая Ночь / Белое Тепло
3. Лето - песня для Цоя
4. Золотые львы
5. Растафара (Натти Дрэда)
6. Песня гуру

Сторона Б
7. 6 утра
8. Я не знаю, зачем (Бу-бу) - песня для Свина
9. 21-й дубль
10. Время, вперед (молодежная философская)
11. Завтра Меня Здесь Не Будет
12. Сегодня ночью

Михаил «Майк» Науменко – голос, акустические гитары, электрические гитары (2, 8-11), бас (1, 3, 4, 10, 12), ритм-бокс
Илья Куликов («Зоопарк») – бас (2, 5-8, 11)
Александр Храбунов («Зоопарк») – лидер-гитара (5)
Борис Гребенщиков («Аквариум») – второй голос (3, 12), реггей-гитары и голос воина Джа (5), электрическая гитара (3, 4, 12), губная гармоника (4, 12)
Юрий Харитонов – лидер-гитара (7)

Записано в студии Ленинградского Театрального института в июне 1982 года.
Сведение – Игорь «Панкер» Гудков (лето 1982 года)

Существует несколько версий по поводу возникновения у Майка первоначальной идеи альбома «Пятьдесят пять». Одна из легенд гласит о том, что пародийная направленность «LV» родилась после прослушивания магнитофонных записей певца-затворника Юрия Морозова. Тот работал звукоинженером на фирме «Мелодия», а по ночам записывал на профессиональной государственной аппаратуре композиции псевдофилософского плана. Затем распространял их на магнитофонных альбомах: «Вишневый сад Джими Хендрикса», «Свадьба кретинов», «Странник голубой звезды», «Кольцо времен», «Евангелие от Матфея».
Сидя на квартире у Коли Васина, Майк внезапно завел разговор о религиозных экспериментах Морозова — мол, насколько сильно они оторваны от реальной жизни.
«Хорошо бы всё это простебать и сделать рок-н-ролл», — с кривой улыбкой заявил Науменко. После чего начал имитировать твист — словно актёр Евгений Моргунов в фильме «Кавказская пленница» — и громко петь: «Харе Кришна, Харе Кришна!!!».
Эта идея нашла своё отражение в «Песне Гуру» — одной из центральных композиций нового альбома.
«Я думаю, что везде есть люди, которые любят помногу говорить о Дзэн-буддизме, Кришне, Раме, но мало понимают в этом, — так анонсировал Майк данный опус на одном из квартирных концертов начала 80-х. — «Песня Гуру» посвящается всем им. Если вы меня упрекнете в том, что она похожа на Высоцкого, то будете совершенно правы».
Помимо нескольких пародий Майк включил в альбом один номер реггей («Растафара») и пару композиций, стилизованных под панк-рок: «Я не знаю, зачем» и «Белая ночь / Белое тепло». При этом стоит заметить, что глобальное увлечение панком Майку было не близко, о чем он и сам неоднократно упоминал. Друзья и знакомые Майка сходятся в мысли, что для панка у него был чересчур мягкий характер.
«Почему-то о нас идёт такая недобрая слава, что мы чуть ли не панк-рок играем, — часто говорил Майк во время своих первых акустических выступлений. — На самом деле к панк-року мы никакого отношения не имеем, а очень любим старые рок-н-роллы и ритм-энд-блюзы и стараемся играть их в очень старой манере. Просто иногда я пишу песни, посвященные каким-то своим знакомым, которые играют всякие хулиганские музыки».
Действительно, большая часть песен на «LV» представляла собой ритм-энд-блюз, но при этом сыгранный не совсем ритм-энд-блюзовыми средствами. Сделанное вопреки всякой логике непропорциональное микширование лишь подчеркивало их трагический характер. Во времена, когда русский язык в рок-н-ролле доводил людей до головной боли, Майк максимально естественным образом адаптировал его под глубокое и искреннее выражение рок-н-ролльных традиций и чувств.
Он исполнял песни о душевных ранах, которые были близки и понятны большому количеству слушателей и в которых не было ни грамма философствования или сомнений. Ноль гордой показухи, ноль суетливой борьбы, ноль дешёвой игривости. Не гуру, не «свой парень» — полное отсутствие типажа. У Майка не было песен злых или весёлых, быстрых или медленных. Всё — в темпе спокойного разговора, в жанре наблюдения — но не с высоты орлиного полета, а, скорее, с крыши соседского сарая.
Альбом «LV» оказался в числе первых радикальных записей, которые действительно полюбила страна. Он создавался летом 82-го года, когда в активе Майка уже были акустические «Все братья-сестры» (1978) и «Сладкая N1» (1980), а также зоопарковский концертник «Blues de Moscou» (1981).
Изначально «LV» задумывался как набор акустических песен, исполняемых под гитару в сопровождении электронных барабанов. Существует версия, что одна из причин сольной записи альбома (т.е. не в рамках «Зоопарка») заключалась в том, что к началу сессии в Ленинграде отсутствовал барабанщик группы Андрей Данилов, а чуть позднее уехал в иногороднюю командировку гитарист Александр Храбунов. По другой версии, акустический характер «LV» не вписывался в уже устоявшуюся концепцию «Зоопарка», в основном исполнявшего в электричестве ритм-энд-блюзы и утяжеленные рок-н-роллы. И, наконец, наиболее правдоподобным представляется то, что, несмотря на дружеские отношения между Тропилло и Майком, у лидера «Зоопарка» в тот период отсутствовала техническая возможность зафиксировать свои композиции в полноценном электрическом варианте.
Цикл новых песен Майк решил записать в крохотной учебной студии театрального института у своего приятеля Игоря «Панкера» Гудкова. (Следует заметить, что начале 80-х Андрей Панов, он же Свинья, дал Гудкову кличку — «Монозуб» и на обложке «LV» среди участников записи он значится именно так). Панкер не имел опыта звукорежиссёрской работы, зато обладал кипучей энергией, организаторскими способностями и, что самое главное, очень любил и ценил майковские песни.
Инициатива записи исходила именно от Панкера. Произошло это через пару месяцев после того, как он устроился на работу в студию театрального института — не без помощи отчима, работавшего в обкоме КПСС. Боевой арсенал студии составляли три магнитофона STM, тесловский пульт и ревербератор, а также несколько микрофонов Telefunken. В этой студии до прихода Панкера-Монозуба несколько лет трудился будущий фотограф Сергей Свешников, который в апреле 1981 года умудрился записать первый фортепианный альбом Курёхина, впоследствии контрабандно изданный в Англии под названием «The Ways of Freedom».
Явных недостатков работы в этой студии было, как минимум, два. Во-первых, запись можно было осуществлять только летом, когда в институте заканчивались учебные занятия и все экзамены проходили в соседнем корпусе. Вторым минусом было то, что в связи со строгой пропускной системой и отсутствием звукоизоляции практически невозможно было использовать живые барабаны. Поэтому Майк вынужден был работать в сопровождении отечественного ритм-бокса, одолженного у Тропилло. Это был тот самый ритм-бокс «Электроника», с которым группа Кино записала альбом «45». Для полноты картины можно упомянуть, что последующие альбомы, создававшиеся в студии у Гудкова — «Нервная ночь» Кинчева и дебютная работа «Секрета» «Ты и я», записывались уже с живыми барабанами.
Допотопная советская драм-машина, нехотя выстукивавшая на тоскливо-утробных тембрах лишь самые примитивные ритмы, тем не менее расщедрилась на вполне сносный ритмический каркас. На ритм-бокс Майк наиграл гитарную сетку, затем шёл вокал и, в случае необходимости, остальные инструменты. Запись происходила методом наложения, причем при каждом последующем наложении звучание драм-машины «проседало» вглубь. Тем не менее полноценное звучание основных инструментальных партий — в промежутке между ритм-боксом и вокалом — в основном удалось сохранить.
Принесенный Майком материал был насколько интересным, настолько и сырым. Часть вещей приходилось доделывать непосредственно в студии при помощи других музыкантов. Гудкову удалось организовать их проход «сквозь вахту», причем чаще всего — по одному, чтобы не вызывать ненужных подозрений.
На нескольких песнях Майку подпевал и подыгрывал Гребенщиков. «Композиция «Лето» записывалась очень легко, — уверял Панкер. — В студию зашел Гребенщиков, который пальцами на драм-машине наигрывал всякие колокольчики. Когда приходил Борис, вокруг наступало всеобщее удовлетворение. Сейчас кажется, что он появлялся случайно, но ему тут же находилось дело. Например, под его влиянием была сделана финальная вещь «Сегодня ночью». В «Песне Гуру» басист Илья Куликов придумал «реплики из зала» и ловко стилизовал всю композицию «под кабак». Вернувшийся из Петрозаводска Саша Храбунов сыграл запоминающее гитарное соло в песне «Белая ночь / Белое тепло», написанной Майком во время ночных прогулок с Вилли Усовым.
«Это любимая песня Бори Гребенщикова, — анонсировал её Майк на концертах. — Я до сих пор не уверен в том, что она хороша, но он уверяет меня в обратном».
«В этой композиции было много наложений, и может быть, поэтому она мне не нравилась, — откровенничал Панкер. — Равно как и «Песня Гуру» — я не понимал, как Майк, такой мягкий человек, мог написать такую песню. А вот «Растафара» — это было очень здорово, хотя Майк считал это стебаловом на тему увлечения «Аквариума» музыкой Боба Марли и идеями растафарианства».
«Я не имею ни малейшего представления, почему мы начали слушать и играть регги, — объяснял мне лидер «Аквариума». — У Севы Гаккеля в соседней комнате жили хиппи — и они слушали Джими Хендрикса и Джанис Джоплин. А мы на их фоне выглядели, как чудовища: приходили поздно ночью, нажирались и громко слушали Марли, Sex Pistols, The Police и Devo. Параллельно мы пытались курить траву, и иногда это у нас получалось».
В трагической песне «6 утра» гитарную партию исполнил общий знакомый Юлий Харитонов — создатель мифической группы «Винни Пух», забредший «на огонёк» и нарвавшийся на предложение записать соло. Примечательно, что сам Науменко никогда не считал себя великим гитаристом и старался гитарные проигрыши по возможности обходить стороной. Тем не менее, соло в песне «Я не знаю, зачем я живу» Майк придумал сам и искренне им гордился. Также он сыграл ряд гитарных партий в других композициях, каждый раз подходя к процессу максимально ответственно.
Песни «Лето» и «Я не знаю, зачем» Майк посвятил своим приятелям — Цою и Свинье, а «21 дубль» — Леонарду Коэну. «Лето» было написано как своеобразный ответ на цоевскую «Весну». «Я не знаю, зачем» создавалась специально под голос Свина, и Майк старался петь этот панк-боевик в агрессивной и жесткой манере. Майк хотел, чтобы эти песни исполнялись соответственно Цоем и Свиньей, что получилось лишь наполовину — Свинья, изменив в майковской песне несколько слов и название («Надристать»), впоследствии периодически её исполнял.
Уместно заметить, что в советском роке Майк одним из первых начал исследовать эстетику кавер-версий. Он любил вырывать песню из традиционной среды и помещать её в непривычный контекст. К примеру, на нескольких ранних концертах он исполнял песню композитора Андрея Петрова на слова Соломона Фогельсона «Эй, моряк, ты слишком долго плавал» в стиле heavy metal, превращая это романтическое произведение в жесточайшее гитарное рубилово.
В конце августа 1982 года запись альбома была фактические закончена. Оставалось лишь продумать драматургию, оформление и наложить шумы.
Источником шумов послужили немецкие грампластинки, раздобытые на фирме «Мелодия». К примеру, в интродукции к песне «Завтра меня здесь не будет» Майк использовал разнообразные вокзальные шумы, перед которыми женский голос объявляет на немецком языке: «Фрагмент номер двадцать четыре. Отправление поезда». Майку понравилась ритмичная немецкая речь и неожиданное появление женского голоса. Возможно поэтому он решил оставить это объявление.
В «Увертюру» Майк захотел включить какой-нибудь фрагмент классической музыки, причем — обязательно со скрипками.
«В процессе работы со студентами театрального института мне приходилось прослушивать массу классики, — вспоминает Гудков, который даже по тем временам был на удивление культурным панком. — Для начала я предложил Майку Вивальди и Моцарта, но он отказался. Потом мы откопали в фонотеке «Полет валькирий» Вагнера. Майк вспомнил, что он его когда-то слышал, и ему понравилось. Всё остальное было делом техники. Я поставил пластинку на проигрыватель, а Майк с первого раза угадал с ручками на пульте — одной плавно уменьшил громкость пластинки, а другой как бы издалека подвел первые гитарные аккорды «Увертюры».
После наложения шумов уже можно было объединять находящиеся на отдельных захронометрированных катушках композиции в цельное произведение. Выстраивать драматургию альбома было для Майка необычайно интересным занятием. Он садился за стол, писал тексты песен на отдельных листах и затем переставлял их, анализируя, как они будут смыкаться друг с другом. Сомнений не вызывали только две позиции: альбом должен начинаться с «Увертюры» и заканчиваться «Сегодня ночью». Ещё одним критерием были временные ограничения — альбом записывался в расчете на формат катушки в 275 метров, поэтому каждая сторона должна была составлять не более двадцати двух минут. На оригинальной катушке первая сторона заканчивалась «Песней Гуру», после которой Панкер командует в микрофон: «Переворачивай!», а в конце записи слышен душераздирающий вопль вошедшего в образ звукорежиссёра: «Ставь по новой!». Любопытно, что со временем эта реплика стала настоящим символом подпольной магнитофонной культуры.
Разобравшись с шумами и порядком песен, Науменко плотно занялся оформлением.
Участники записи вспоминают, что Миша Файнштейн предложил заменить арабские цифры на латинские. Мол, так будет стильно и красиво. С удивительной лёгкостью Майк согласился на этот вариант. Более того — он собственноручно выбрал шрифты и на большом листе ватмана вывел тушью: «Майк — LV». Первоначально «LV» обозначало год рождения Майка — 1955-й. Позже Вилли Усов заметил, что изображение Майка на стуле выглядит, словно зависшее в воздухе, и у Науменко возникла ещё одна версия названия — «Левитация».
Просто. Доступно. И легко.
Александр Кушнир. 100 магнтоальбомов русского рока. Майк «LV»

P.S.
Летом 1986 года альбом «LV» был пересведён Алексеем Вишней в своей домашней студии, а спустя пять лет, летом 1991 года, этот пересведённый вариант был издан на виниле московской фирмой «ЭРИО». Вариант 1986 года отличался от 1982 обилием реверов, балансом инструментов, отсутствием «вагнеровского» вступления, отсутствием реплик Панкера и сокращенными версиями некоторых песен.

Оригинальный вариант 1982 года на виниле издаётся впервые.

Некоторым коллекционерам известен также черновой стерео-вариант альбома, который распространялся на катушках и кассетах в середине 80-х.

Альбом записан в студии Ленинградского театрального института летом 1982
Запись и звук: Игорь «Панкер - Монозуб» Гудков

В «Увертюре» использовано вступление из «Полёта Валькирий» Рихарда Вагнера в исполнении Венского филармонического оркестра (дирижёр Вильгельм Фуртвенглер, запись 1954 года) ® 1955 His Master's Voice / EMI

Шрифт: Майк

Фото: Андрей «Вилли» Усов
Фотоархив: Леонид Фельдман, Анатолий Азанов, Игорь Гудков

Документы: Игорь Шапошников, Андрей Садов, Валерий Кирилов

Дизайн разворота конверта и вкладыша: Алексей Воропанов

Реставрация записи и мастеринг: Евгений Гапеев, 2020

Благодарим Николая Мейнерта за предоставление профессиональной копии альбома

Вот, выпустили мы на LP (то, что теперь винилом называется) альбом Майка «LV». В оригинальной версии 1982-го года.
Евгений (далее Женёк) Гапеев, проделав работу детектива-археолога, отыскал у Николая Мейнерта, прежде работавшего на эстонском радио, плёнку с копией исходника. Николай же в своё время получил её от Игоря «Панкера» Гудкова, осуществлявшего звукозапись альбома в далёком 1982 и сберёг до наших дней.
Женёк по собственной инициативе (а точнее, по любви к искусству) сделал мастеринг. И стал меня с необычайной силой донимать мыслью, что надо закрыть тему и выпустить альбом, пока физические носители ещё не вышли из обихода.
А тут ещё Валерка Кирилов нашёл у себя договор Майка с фирмой «ЭРИО» именно на LP-издание альбома «LV».
Потом там много чего происходило. И если случится когда-нибудь второе (дополненное) издание книжки «Что я видел», то постараюсь об этом рассказать.
В общем, этот LP прекрасный уже существует. С максимально прекрасным звуком. В 1991 году выходил LP с другой версией альбома. Той, которую в 1986 сделал Лёша Вишня. А оригинальная запись так и оставалась невоплощённой в виниле. Теперь вот возвращаемся к истокам.
Без ложной скромности скажу, что и оформление у нас самое распрекрасное! Хотя в данном случае «мы» - это не я. Это — в первую очередь! - Женёк Гапеев. А ещё Валерка Кирилов, Игорь Гудков (он же Панкер), Андрей «Вилли» Усов, Гоша Шапошников, Лёшка Воропанов и другие всякие ребята. Я-то чисто по производству. Но мне всё нравится. И звук с винила, сделанного на лучшем заводе в Европе, и сам альбом (особенно его разворот), и вкладка…
По иронии судьбы первым владельцем готового собранного изделия стал именно Панкер, записавший альбом «LV» и случайно нарисовавшийся в Москве в нужный момент.
Через некоторое время на свет появится ещё и тройной компакт-диск. На нём будет оригинальная версия альбома «LV», версия Лёши Вишни и черновик альбома, реально записанный в СТЕРЕО. На альбоме слово «стерео» написано. Рукой Майка. Но на самом-то деле, обе версии существуют в МОНО. Хотя стерео-версия существовала. И вы её сможете услышать.
Олег Коврига, Отделение ВЫХОД